|
Стенографист!) |
|
Зарегистрирован: 03 окт 2010, 20:11 Сообщения: 808 Откуда: Челябинская область
|
Разные, на мой взгляд, могут быть причины у таких мезальянсов. 1. Поиск простоты. У людей творческих и интеллектуальных профессий бывает такое, что человек «застревает» в высших сферах. Это значит, что он «заинтеллектуализировался» или «заэстетизировался». И тогда он(а) начинает хотеть чего-то простого, животного и хулиганского. Если он(а) это начало в себе искать не умеет, а продолжает только парить в высших сферах, то начинается поиск этой брутальной простоты в другом. Так и получается, что девочка-отличница вдруг выбирает себе кавалера из шпаны, а талантливый, скажем, писатель неожиданно влюбляется в какую-нибудь стриптизёршу. 2. Претензии Пигмалиона. Желание быть как бог, стремление пересоздать человека заново, сделать из мерзавца благородного рыцаря, а из тупой проститутки – образованную и утончённую даму. В подавляющем большинстве случаев эти попытки пересоздания кончаются неудачей. Как, например, в одном из самых известных примеров таких странных влюблённостей. Речь идёт о трагифарсовых отношениях Альфреда Нобеля – уже немолодого, уже знаменитого учёного – с молоденькой немецкой цветочницей Софи Гесс.
Альфред Нобель и Софи Гесс
При всей своей разборчивости Нобель вдруг влюбился в девушку, совершенно ему не подходившую. Собственно, именно эта история легла в основу знаменитой комедии Бернарда Шоу (тоже, кстати, Нобелевского лауреата), написанной через 16 лет после смерти Нобеля. Речь идет о “Пигмалионе”… Свою Галатею по имени Софи Гесс Нобель встретил в Бадене-бай-Вин, в цветочной лавке. Ему было 43 года, Софи, по ее собственным словам, — 19. Чем эта симпатичная, веселая, но весьма простенькая продавщица тронула сердце Нобеля? Неизвестно. Но только он увез Софи в Париж и … сначала попытался сделать ее своим секретарем (место было вакантным, и Нобелю приходилось, к примеру, самому вести изнурительную переписку с деловыми партнерами, просителями, должниками, а также многочисленными родственниками). Но в секретари Софи решительно не годилась, поскольку была малообразованна и ленива. Тогда Нобель вознамерился вылепить из этой немецкой фройлен настоящую парижскую мадам. Он снял ей квартиру на авеню Виктора Гюго и нанял компаньонку-француженку, чтоб Софи быстрее выучила язык и переняла парижские манеры. Но она не хотела ничему учиться. Заметив это, Альфред пришел в раздражение. “На полстранице твоего письма не найдешь ни одного осмысленного слова! Ты не делаешь успехов под руководством мадам, которая, вероятно, не одобряет, что у тебя завелось много знакомых мужчин”, — пишет он в одном из писем к Софи. При этом он и не думает рвать с ней отношений. Пожалуй, отношение Альфреда к Софи было самым парадоксальным из всего, что случалось в его жизни. Он то уверял ее, что их свадьба не за горами, то умолял не губить своей молодой жизни ради него, немолодого и нездорового, а поскорее найти себе подходящего мужчину, то инкогнито обращался к частному детективу, чтобы выяснить, не наставила ли Софи ему рогов. Тем временем Софи наслаждалась жизнью, тратя деньги Нобеля направо и налево. Она потребовала виллу в 15 комнат на модном курорте Бад Ишль — Альфред купил. Она постоянно делала долги — он платил. Она постоянно давала ему мелочные поручения (то заказать платье, то купить шляпку и перчатки, то навести справки о том, какие в будущем сезоне будут носить чулки) — он злился, но исполнял, хотя собственных дел у него — ученого и предпринимателя — было по горло. Софи каким-то образом удавалось вить из него веревки. Единственное, что оказалось ей не по силам — это заставить своего любовника выполнить обещание жениться на ней. Софи злилась и умоляла, а Нобель, который очень скоро стал пользоваться любой возможностью ускользнуть из Парижа, от своей прелестной Софи, отражал ее атаки в письмах: “Дорогое дитя. Ты славная девушка, но ты действуешь мне на нервы. Моя свободолюбивая натура не позволяет мне испытывать удовольствие от повседневного общения с подобными тебе людьми, особенно если им присущи подозрительность и зависть. Мне всегда было жаль тебя, и я сочувствовал тебе все больше по мере того, как ближе узнавал тебя. Если бы я с самого начала был счастлив с тобой, то, возможно, ты и удержала бы меня. Теперь же ты пытаешься оживить любовь, которая справедливо считается вялой. Целую много раз. Любящий тебя Альфред”. Впрочем, Софи предприняла еще одну отчаянную попытку заставить его жениться: стала писать письма его родным и друзьям, подписываясь “Мадам Нобель”. Этого Альфред стерпеть уже не мог. “Как ты смеешь подписывать моим именем свои чудовищные каракули, написанные Бог знает каким языком, и рассылать их по всему свету? Это не просто невежество! Это бестактность!”, — гневался Нобель. Больше они с Софи не виделись: он отослал ее в Австрию, назначив очень хорошее содержание. Их переписка не прекратилась, в этих письмах Нобель даже называет Софи “любимая”, и туманно намекает о скором возобновлении их отношений. Наконец, в 1891 году Софи сообщает Альфреду, что беременна, и что отец ребенка ее бросил. Нобель написал ей еще одно письмо: “Бедная девочка, пожалуй, теперь ты нуждаешься в сочувствии больше, чем в упреках…” Нобель кладет на имя Софи 150 тысяч австрийских флоринов, и на этом считает себя свободным от обязательств по отношению к ней. Не тут-то было. Отец её ребенка, венгерский офицер Капи фон Капивара на самом деле вовсе не сбежал, а, наоборот, женился на Софи. И вскоре уже он появился на пороге Нобеля с просьбой увеличить его жене содержание. В своем завещании Нобель назначил Софи фон Капивара годовой доход в полмиллиона шведских крон. Но и этого ей показалось мало. Пользуясь тем, что душеприказчики Альфреда не знают содержания их переписки, она запугала их преданием огласке якобы компрометирующих Нобеля фактов, и вынудила купить 216 его писем за 12 тысяч флоринов. Деньги были изъяты из фонда Нобелевской премии, и теперь ученые говорят: “Наука была бы богаче, если бы не одна алчная молочница”.
Свернуть
Последний раз редактировалось Eugenia 15 фев 2013, 18:28, всего редактировалось 1 раз.
|
|