Серебряные нити

историк Лобин о пещерном источниковедении министра

Как пишет Мединский, методологической основой исследования «явился сравнительно-исторический анализ». […] Изучение текста самой диссертации показывает, что компаративистский (сравнительно-исторический) метод … автору диссертации не знаком. Он берет отдельный эпизод из сочинений иностранцев, и сравнивает его с тем, «как должно быть на самом деле», а затем выносит свой вердикт — говорит правду или неправду автор сочинения о России. Мединский оценивает источник с позиций собственных представлений об эпохе и выдает свои субъективные оценки за объективизм. То есть вместо анализа текстов сочинений XV-XVII вв., их списков и изданий, выявления текстуальных заимствований, источников информации, политических воззрений авторов, идеологических составляющих и т.д. диссертант с дилетантской легкостью рассуждает о том, что записки такого-то путешественника «не несут негативной окраски» по отношению к России, а у этого сплошной негатив, тот врет, а этот преувеличивает. Такой подход представляет собой яркое свидетельство наивных представлений Мединского о критике исторического источника. Подобный «ультрапозитивистский» подход, в основе которого лежит «допрос источника с пристрастием», был распространен до первой половины XIX в. Тогда историк, не углубляясь в изучение текстов, для иллюстрации своей концепции выбирал нужные ему записи из повествовательных источников. При этом его мало интересовали вопросы, когда, при каких обстоятельствах и почему появилась та или иная запись о событии, какими мотивами руководствовался автор. Но почти за двести лет историческая наука накопила огромный опыт и сделала большой шаг в развитии методов источниковедения. В современном научном сообществе судить личности и события прошедших веков с колокольни ценностей XXI века антинаучно и бесперспективно. […]

При исследовании западноевропейского нарратива необходимо применять синтез знаний о военном, политическом, социальном, экономическом устройстве государства, о быте, нравах и обычаях его жителей и т.д. Однако критикуя тексты иностранцев-путешественников, Мединский отталкивается не от этих знаний, а от собственных рассуждений, и неоднократно выдает поистине феерические выводы.

Например, автор «ничтоже сумняшеся» откровенно заявляет, «что конные воины, из которых состояло русское войско, никак не могли бегать, им полагалось скакать». В военных вопросах автор совершенно не разбирается, поэтому диссертация пестрит ещё и такими перлами: «в русском войске не было простых солдат, оно состояло из дворян. К тому же царь не вел длительных войн в зимнее время», «У него (Ивана Грозного — А.Л.) на службе состояли иностранные специалисты, которые помогли ему провести военные реформы» и т.д.

Некоторые предположения Мединского вызывают полное недоумение.

«Штаден величал Ивана IV великим князем, однако, в 70-е годы уже многие европейские державы признавали его царский титул, в том числе и император Рудольф. Категорически против нового титула были только Польша и Литва. Это дает право предположить, что Штаден являлся агентом польских кругов, но не самого короля Стефана Батория, поскольку его он называл его ставленником султана, а бывших сторонников короля Сигизмунда II (выделено мной — А.Л.)».

По логике Мединского агентами польских кругов были также папа Римский и крымский хан — они ведь тоже не признавали царского титула! Кроме этого и другие европейские государи, очевидно, также работали на поляков под прикрытием, поскольку в переписке друг с другом они величали Ивана Грозного великим князем Московским. [...]

Впрочем, досталось [...] и англичанам тоже: «Вообще данные Ченслора о существовании в Русском государстве нищих и бедняков противоречат известиям Барбаро и Контарини о большом количестве продуктов на русских рынках, которые стоят сущие копейки. Многие иностранцы писали, что жизнь простых людей в России сытная, но без излишеств».

Высказывание одного иностранца Мединский опровергает свидетельством другого иностранца. С таким же успехом можно и наоборот сказать: «Вообще данные Барбаро и Контарини о большом количестве продуктов на русских рынках, которые стоят сущие копейки, противоречат известиям Ченслора о существовании в Русском государстве нищих и бедняков». Оцените эквилибристику.

Вообще-то зря Владимир Ростиславович спорит с очевидным — беднейшие слои населения отмечены целым комплексом делопроизводственных документов. Знает ли критик Ченслера, кто такие в русских источниках холопы, закладники, захребетники, половники, калики? По-видимому, нет. […]

Желание порассуждать о вопросах за пределами своих познаний выдает в В.Р.Мединском «синдром первокурсника». Когда студент пишет курсовую, он пытается своими силами показать свою «крутизну», покрывая свое незнание смелыми фантастическими откровениями. Научный руководитель, конечно же, со временем наставляет его на путь истинный, если он, конечно, хороший научный руководитель. Но здесь, извините, докторская диссертация...

[…] в работе отсутствует самостоятельное научное исследование. Дилетантского «на самом деле», «как должно быть» — хоть отбавляй. Текст скорее представляет собой наглядный образец «пещерного источниковедения».

[…] Как учит известный историк, профессор СПбГУ Ю.Г.Алексеев, «научный труд может быть написан каким угодно языком, но он должен обязательно нести новизну». А диссертация В.Р.Мединского никакой новизны не несет. [...]

[alexuslob, 04.04.2012, "Пещерное табу или обращение одного кандидатишки": Весь смысл у «защитников Мединского» сводится к следующему: на замечания по поводу отсутствия методологии, игнорирования современной историографии и манипуляций с источниками в диссертации выдается коллективный ответ — Мединский замечательный популяризатор истории, я читал его книгу «Война» (Сахаров), у него «парадоксальный, не бесспорный» взгляд, но, главное «пропитан любовью к Родине» (Лавров), помимо этого он внимателен к деталям, когда пишет исторические романы, учитывает замечания специалистов (Морозова). И его книги хорошо продаются (Иванов). Понимается это однозначно: конечно, пусть и дальше пишет романы, популяризирует, консультируется с нами, докторами, и несет копеечку Иванову. Но Родину любить — это не профессия, причем здесь историческая НАУКА и степень доктора? [...]

Свернуть