Почему-то когда я прочла о том, что герой НЕ ВЫШЕЛ в ОТКРЫТУЮ ДВЕРЬ , мне вспомнился А. Барикко. Новеченто (1900) . Нет, там совсем другая история. Скорее, противоположная. Герой не в аду, а в ...РАЮ . Музыкальном. Он всю свою жизнь гениально играет в баре корабля. И НИКОГДА не сходит на берег. У него есть слушатели ( пассажиры сменяют друг друга) и товарищ - трубач. ИДИЛЛИЯ ? Один раз его все-таки уговорили спуститься с трапа. Но он не переступил черты : не коснулся берега. В финале, как известно , он взрывается вместе с ржавеющим кораблем, мечтая о том, чтобы ТАМ было фортепьяно... ЕСЛИ НЕ ПУТАЮ СЮЖЕТ, конечно.
Что-то есть ОБЩЕЕ...что...не могу уловить...
Цитата:
Дело в том, что я очень хорошо относился к
Новеченто, и хотел, чтобы рано или поздно он сошел с корабля, и играл для
людей на берегу, женился на симпатичной женщине, обзавелся детьми, в общем,
обычная жизнь, которая может и не безмерна, но все же прекрасна, если у тебя
есть хоть немного везения и желания. В конце концов, мысль о море
представлялась мне настоящей пакостью, но если она способна увести Новеченто
отсюда вниз, тогда пусть. Итак, я решил, что так будет лучше. Я сказал, что
его рассуждение безукоризненно. И что я действительно рад. И я подарю ему
свое пальто из верблюжьей шерсти, и он произведет фурор, спускаясь по трапу
в пальто из верблюжьей шерсти.
Он даже был растроган немного.
"Но ты ведь придешь меня навестить? на берегу..."
Бог мой, у меня ком в горле застрял, словно камень, он убивал меня,
поступая так, я ненавидел прощания, я засмеялся весело, как только мог,
мучительная штука, и сказал, конечно, я буду навещать его и мы будем гонять
его пса по полям, а его жена приготовит индейку, или не знаю, какую там еще
хрень, и он смеялся и я вместе с ним, но в глубине души мы знали оба, что
правда иная, правда в том, что все заканчивается и ничего тут не поделаешь,
это должно было произойти и теперь происходило так, что Дэнни Будман Т.Д.
Лемон Новеченто покидал Виржинца в порту Нью-Йорка, однажды февральским
днем. Спустя тридцать два года жизни в море, он сходил на берег, чтобы
посмотреть на море.
(Звучит музыка, напоминающая старинную балладу. Актер исчезает в
темноте, затем снова появляется в образе Новеченто на верхней ступеньке
трапа парохода. Пальто из верблюжьей шерсти, шляпа. Большой чемодан. Немного
задерживается там, на ветру, неподвижно, чтобы посмотреть на картину перед
собой. Он глядит на Нью-Йорк. Затем спускается на первую ступеньку, вторую,
третью. Здесь музыка резко обрывается и Новеченто замирает. Актер снимает
шляпу поворачивается к зрителям.)
Он остановился на третьей ступеньке. Внезапно.
"Что такое? Вляпался в дерьмо?" - сказал Нейл О`Коннор. Он был
ирландцем, который ни черта не понимал, но, тем не менее, ничто не могло
лишить его хорошего настроения, никогда.
"Он забыл что-то," - сказал я.
"Что?"
"Не знаю".
"Может он забыл, зачем спускается?"
"Не болтай чушь".
Между тем, он остановился, одна нога на второй ступеньке, другая на
третьей. Так он стоял целую вечность. Смотрел перед собой, казалось искал
что-то. И, наконец, сделал странную вещь.
Он снял шляпу, протянул руку над поручнем трапа и бросил шляпу вниз.
Она была похожа на усталую птицу, или крылатую синюю яичницу. Сделала пару
кругов в воздухе и упала в море. Поплыла. Очевидно, это была птица, а не
яичница. Когда мы снова подняли взгляд на лестницу, мы увидели Новеченто, в
его пальто из верблюжьей шерсти, в моем пальто из верблюжьей шерсти, он
поднимался по этим двум ступенькам, повернувшись спиной к миру, со странной
улыбкой на лице. Два шага и он исчез в глубине корабля.
"Видал? Новый пианист прибыл," - сказал Нейл О`Коннор.
"Говорят, он еще круче," - ответил я. Даже не знаю, был ли я печален
или счастлив до безумия.
Что он увидел с этой проклятой третьей ступеньки, он не хотел мне
рассказывать об этом. В тот день и в течение последующих двух рейсов
Новеченто оставался немного странным, говорил меньше обычного и, казалось,
был сильно занят какими-то своими личными делами.
Мы не задавали вопросов.