Eugenia писал(а):
А может, вы им сейчас немножко поработаете? Просто вопрос такой – я бы сказала, сексуально-архетипический…
Как можно понять из того, что в
тренинге по Таро вы говорили об образе Дурака (Шута), вы считаете, что к этому образу относится и образ «роковой женщины». Но вот что непонятно. «Роковая женщина» - это ведь очень часто образ гиперсексуальной женщины. Как-то автоматически возникает представление о гиперсексуальности,. Намёки на гиперсексуальность некоторых «странных» героинь встречаются, например, в советских фильмах. А когда в образе Дурака, допустим, в кино, выступает мужчина, то у него, наоборот, оказывается асексуальность, отсутствие интереса к сексу, причём асексуальность эта, как у Семён Семёныча, ещё и проверяется, и фактически она восхваляется. Почему так происходит? Ведь образ Дурака – это образ подлинных чувств. А обычно же считается, что для мужчины подлинными являются постоянные мысли о сексе и стремление к нему, а для женщины - стремление жить на каком-то более возвышенно-эмоциональном уровне. Почему в образе Дурака оказалось наоборот?
Это в моей голове, видимо, все наоборот: никогда никакой гиперсексуальности, по-моему, я не приписывал "шутам" вообще, а "роковым женщинам" - тем более. Такая мысль есть в одном из фильмов Пазолини ("Теорема" 1968). Там в доме появляется таинственный гость, которых проводит "духовную инициацию", мрачно трахая всех: служанку, сына, дочку, маму, папу, бабушку. Но "трикстером" здесь как всегда выступает сам Пазолини, издеваясь над тем, чем заканчиваются "духовные поиски" в большинстве религиозных групп.
Роковая женщина - термин, по всей видимости, изобретенный прерафаэлитами и в частности - Данте Габриэлем Россетти. Так Россетти определял роль Беатриче в жизни Данте (с которым он себя идентифицировал). Ни о каком сексе, сами понимаете, речь тут не шла. Идеалом роковой женщины (и реинкарнацией Беатриче, по мнению Россетти) была его жена - поэтесса Элизабет Сиддал. Россетти сделал множество зарисовок с Лиззи, которые послужили эскизами для некоторых его картин. Элизабет умерла от передозировки опия. Россетти считал это самоубийством. Самый знаменитый её портрет – «Беатриче благословенная» (фрагмент этого полотна мы использовали для обложки моей книги "Чистилище: Познание души").
Черты лица Лиззи прохладны и дисгармоничны. Фигура с широкими плечами напоминает мальчика-подростка. Это и был идеал роковой женщины. Суть её возвышенности - в отсутствии выдающихся половых признаков - она "ангел" женского рода, спустившийся на землю ради того, чтобы принести мужчине возвышенные чувства Данте, а вовсе не физиологическое наслаждение. Она роковая, поскольку трагическим образом меняет судьбу мужчины.
Можно считать, что большинство роковых женщин были фригидны. Мужчины сходили с ума и слетались как мотыльки на огонь в попытках добиться от этих женщин глубоких взаимных эмоциональных чувств и сексуальных ощущений, но не могли этого сделать. Эти "дочери Лилит" были скорее интеллектуальны, чрезвычайно эстетичны, но любить были не в состоянии.
Натурщицей для одной из версий самой известной картины Эдварда Мунка ("Мадонна" 1901) была Дагни Юль, жена писателя Станислава Пшибышевского и близкая подруга художника. Нравы богемной среды того времени были гораздо более свободными, чем нам это представляется сейчас.
Образы демонических женщин Пшибышевского были навеяны именно ею. Как сообщает Википедия:
"В 1901 она с сыном Зеноном и своим любовником, сыном богатого русского нефтезаводчика Владиславом Эмериком, выехала в Тифлис; Пшибышевский должен был ехать с ними, но задержался на несколько дней. В номере Гранд-отеля Эмерик после ссоры застрелил любовницу (в присутствии ее сына) и на следующий день покончил с собой".
Говорят, что причиной было признание Дагни в том, что она не умеет любить и поэтому "не в состоянии принадлежать одному мужчине".
На все это можно реагировать по-разному. Кто-то считал отношения с роковыми женщинами трагедией для мужчин, а кто-то (видимо, и сам Мунк) - посмеивался над ними, понимая, что "роковыми" именуют женщин эмоционально незрелых, инфантильных, нуждающихся скорее в отцовской заботе, а не в партнерских взаимоотношениях. В конце концов, для Гумберта Гумберта Лолита - тоже роковая женщина. Я думаю, что роман Набокова, является, в том числе, издевкой над "роковыми страстями" символистов.
Архетипическим здесь является никак ни секс, а неосознанная мужская надежда на то, что любовь загадочных женщин откроет ему дорогу к богам. Как мы говорили в программах о зодиакальном символе рака, божественный проводник к высшим мирам всегда был женского рода. Но этот "проводник" скрывается в души самого мужчины (как и женщины). Реальная женщина не может стать "спасителем" мужчины.
Я не помню, чтобы я говорил о гиперсексуальности (гиперсексуальность - это свойство самого человека - характеристика его потребности в сексе). Роковые женщины, скорее, "гиперпривлекательны" в силу своей, загадочной для мужчин, холодности. Здесь скрыта и чисто человеческая ошибка: вместо того чтобы разгадывать загадку и попытаться понять, какую тайну мужчина стремится открыть на самом деле, он считает, что ему достаточно просто овладеть таинственной женщиной.
Не знаю, ответил ли я на ваш вопрос, поскольку не очень понимаю, в чем он заключается.