Онкопсихология

Имаготерапия и символдрама в онкопсихологии. «Травма рождения» по Отто Ранку и онкогенез. Презентация книги «Таблетка от смерти» А. Данилин психотерапевт, автор и ведущий программы «Серебряные нити» на Радио России.
Внимание! У нас появился наконец-то диктофон. Все следующие выпуски будут приличные по звуку.

Я — психиатр по основной специальности и психотерапевт, работаю я постоянно в клинике зависимостей и в дневное время занимаюсь заведованием реабилитационным отделением в наркологии и поэтому – как Вам сказать? Онкопсихология стала просто моей личной болью и моей внутренней необходимостью что-то сделать. Почему личная проблема с онкологией? Да потому что к концу 90-х годов я, наверное, как и многие, потерял от рака, уж простите за подробности, двух тестей, тёщу и папу с мамой и …как у всякого человека у меня сложилось чувство вины и ощущение того, что я что-то не смог сделать, и поэтому, как психотерапевт, я стал пытаться разобраться в главных психологических проблемах того, что происходило в первую голову с моими близкими и с тем, чего я как бы не смог сделать. С 2003 года я веду психотерапевтическую радиопередачу на Радио России , и так сложилось, что это опять же начало 2000-х годов.

Огромное количество звонков (и тогда, когда ещё писали письма на радио) – и писем на радио приходило с этим же самым вопросом, и я решил на свой страх и риск в рамках радиопередачи создать группу помощи и взаимопомощи при онкологических заболеваниях.

С 2003 по 2005 год через эти группы прошло порядка 182 человек, из которых 98 человек живы по сей день, где-то около 60 человек так и не закончили цикл существования в группах, то есть эффект этой работы оказался для меня неожиданно высок. И я позволил себе смелость, несмотря на то, что я, в общем-то не являюсь специалистом по онкопсихологии сделать небольшую книжку с подробным изложением, собственно говоря всего, что мы делали на этих группах в чисто практическом ключе. Книжку я писал ненаучную, книжка эта предназначена в первую очередь для пациентов, поскольку именно им были адресованы эти мои усилия.

Книжка вышла давно, поэтому так уж совсем презентацией это тоже нельзя назвать, ей уже почти 3 года этой книжке. И за эти 3 года я снова имею довольно большую почту по этому поводу, из чего делаю вывод, что предложенные идеи и методики в общем работают. Конечно, как всякий психотерапевт, я сознаю, что любые наши больные, когда мы начинаем работу с психотерапевтическими методиками, сталкиваются с эффектом хотторна – с эффектом новизны, и за счёт этого эффекта работает огромное количество ну как бы радикально новых методик, методов, психотехнологий и многого другого тоже.

Однако, я считаю, то есть моё внутреннее самооправдание того, что я не являюсь высоким учёным в области онкопсихологии, заключается в том, что если моя книжка помогла хотя бы тем нескольким десяткам человек, которые мне уже написали о положительных результатах у себя и у своих родственников, то она уже заслуживает того, чтобы быть опубликованной. Это такой предельно простой посыл меня поддерживал и до сих пор поддерживает при публикации этой книжки. Первой книжкой, которую я когда-то прочёл по онкопсихологии, была книжка Эв. Эванс, которая говорила, собственно говоря, о структуре и о понимании онкогенеза в аналитической психологии Карла Юнга. Она была прямой ученицей Юнга.

Речь шла о том, как я её понял, там нет таких слов в книжке, что мы с вами сейчас живём в «онкологической» культуре, если хотите. Суть этой онкологической культуры заключается в том, что мы целью нашей жизни является формирование некоторой системы фиксированных ценностных идей (я бы так для себя это назвал). Эти фиксированные ценностные идеи сводятся к объявлению для себя некой узкой просто формулируемой ценностной системы. Эта ценностная система может сводиться к словам: «Меня интересуют только деньги», может сводиться к словам «Меня волнует только моя семья». Она может сводиться к словам «Я – атеист», ну или к огромному разнообразию тех примитивных «Я – концепций», с которыми мы столкнулись в 90-х годах, на мой взгляд.

Суть работы Эванс, собственно говоря, как во многом и суть классических работ доктора Хаммера, ну, о котором здесь уж, наверное, точно не стоит говорить, по сути сводилась к следующему: в случае, если человек, утрачивает по какой-либо причине ценность и значимость той идеи, которую он сам для себя сформировал, ограничив самоопределение жизни и, тем самым – отношение жизни, как сказал бы Франкл ( я думаю, здесь много психотерапевтов). Вот это ограниченное отношение к жизни в случае утраты ценностей или человека, разумеется, который собой эту ценность олицетворял, как это было само собой разумеется и в случае моих близких, о которых я вот здесь в начале, извините, вспомнил, то возникает ситуация экзистенциального кризиса.

Вот, собственно говоря, для меня, когда мы работаем с онкопсихологией, мы работаем с экзистенциальным кризисом несостоятельности отношения к жизни или модели жизни или модели системы ценностей, которую человек для себя сформировал. Извините ещё раз, если всё это здесь многократно уже звучало.Доктор Хаммер, насколько я помню, как раз был первым человеком, который назвал это обидой и , по-моему, он первый, если я не ошибаюсь, использовал первый понятие «скелета в шкафу», говоря о том, что в конечном итоге, в случае развития вот таких фиксированных систем ценностей к середине жизни, к возрасту духовного кризиса Станислава Грофа, мы оказываемся в ситуации «скелета в шкафу», то есть каждый таит в себе некую тайну, неудовлетворённость которой он сам порой не в состоянии как-то сформулировать языком, Эванс называла это в свою очередь «обидой на жизнь».

И я думаю, что это ощущение, или чувство знакомо большинству сидящих здесь тоже. Я имею в виду – в отношении себя. Именно поэтому я и позволяю себе называть существующую сегодня культуру онкологической. Второй шаг с точки зрения вот таких, уж простите, психо-динамических размышлений об онтогенезе онкологических заболеваний для меня заключался в том, что я, уж так сложилось, что я имею классическое английское психоаналитическое образование и для меня, как для психоаналитика всю жизнь были очень важны концепции Отто Ранка. Это именно их воспроизводил потом многократно (кто знает) Станислав Гроф.

Но так или иначе, Ранку не совсем явно (и об онкологии он точно совершенно ничего не писал никогда) я имею в виду его концепцию «травмы рождения», которую у нас знают не очень хорошо, сразу вам скажу. А так сложилось, что я сам, внутренне занимаясь психодинамикой своих пациентов, пришёл к выводу, что именно это понятие Ранка, в общем является ключевым понятием для того, что происходит с очень многими и зависимыми и онкологическими пациентами, поскольку – да? Здесь очень легко почувствовать связь (о которой сейчас много пишут и говорят). Фактически я ведь сейчас описываю поведение или «судьбу» онкологического больного, как форму зависимого поведения.По той простой причине, что я говорю, что в начале лежит «некая фиксированная идея», которая, разрушаясь, неминуемо приводит к чувству неудовлетворённости.

Ранк говорил и писал, что для универсального чувства неудовлетворённости (тогда ещё не было понятия, как вы понимаете «экзистенциальное чувство неудовлетворённости» характерна одна единственная главная внутренняя реакция – главный внутренний шаг психики. Этот внутренний шаг психики заключается в том, что психика пытается породить в себе новую жизнь. « У нас нет никакого опыта, — писал Отто Ранк, — «у нас нет никакого опыта радикального изменения жизни, кроме опыта нового рождения» И когда человек чувствует радикальную (я боюсь, конечно, что цитата недословная, простите меня)неудовлетворённость жизнью, он совершает внутреннюю неосознаваемую попытку родиться вновь, пережив вновь ситуацию родовой травмы или травмы рождения.» Конечно, ситуация травмы рождения производится и по Ранку, и по моему опыту через страх.

Понятно, что человек, который чувствует, что его фиксированная модель разрушена, человек, который чувствует, что он не подходит окружающему миру и возможно вы меня поймёте легко, потому что мы все прошли через 90-е годы, и все очень хорошо знаем это ощущение в том числе и старой интеллигенции и огромного числа военнослужащих (я почему-то столкнулся, когда я впервые болезненно столкнулся с онкологией), я столкнулся с огромным количеством этих историй у бывших офицеров КГБ, которая вот распалась, и в результате какая-то часть (особенно инженерные службы), не столько оперативное управление, они оказались вынужденными жить какой-то совершенно иной жизнью.

Это очень интересный пример – да? Потому что КГБ жило как некоторая модель коммунизма в коммунизме… ну, как бы ты спокойно работал, ты получал приличную зарплату, у тебя была очередь на бесплатную квартиру, на бесплатную машину, так, постепенно, продвигаясь по службе ты улучшал санатории, в которых ты отдыхал (ну большинство всё же здесь взрослых и знают – что это такое?) и вот когда структура распалась, и модель жизни оказалась неподходящей. (И вот здесь связь онкологии и наркологии стала особенно отчётливой, потому что я с удивлением наблюдал, как сослуживцы по одному закрытому отделу один ложился ко мне в отделение лечиться от запоя, а второй приходил ко мне вечером на группу, поскольку у него возникали онкологические проблемы.

Я эту работу закончил и закончил я её в 2006 году по одной простой причине только: (честно, это не является никаким кокетством, поверьте мне) я просто считаю, что онкологический больной не должен сам платить деньги за своё лечение. Вот у меня никакой возможности работать по иному принципу в жизни не состоялось, и я, возможно, какого-то очень старого образца человек, и тоже неизвестно, насколько мои модели в жизни сработают, но я с тяжело больных женщин, подростков иногда.. ну, в общем, я считаю, что это должно быть делом фондов, не хочу говорить – государства, потому что всё понятно должно быть — его дело..

Вот такова история вкратце, такова мотивация того, что происходит. Поэтому я вот , сформировав эту книжку, я для себя пока, если какая-то системная возможность работы не появится, эту тему стараюсь закрывать. Хотя, конечно, периодически (никуда не денешься) люди какие-то возникают, и мы пытаемся работать. Книжка позволяет сказать : «Прочтите, начните делать, приходите ко мне как бы постепенно консультироваться, если что-то существует не так», поскольку эта книжка в этом смысле чуть особая: там изложено всё от начала и до конца – все методики, все упражнения, никаких тайн я не сохранил где-то у себя в подбрюшии, извините.

Что в итоге становится основным центром работы для меня в чисто практическом смысле с онкологическим пациентом? Исходя просто из того, что я сказал: cамое главное – это некоторая работа по освобождению – расфиксированию. Попытки объяснить или сделать так, чтобы человек понял или почувствовал возможность продолжения поисков новой системы социального существования независимо от того, в какой именно и конкретно социальной жизненной ситуации потери этот пациент оказался.К сожалению, (вот это для меня самый главный момент), потому что если вы задумаетесь, то поймёте, что подавляющее большинство (я прошу прощения, я, конечно, не читал те книжки, которые продаются в коридоре – постараюсь прочесть) я хочу сказать, что самая главная проблема всевозможных трансформаций сознания, трансферингов и очень большого количества разного всякого вокруг этого существующего, что это некий практический опыт, который всё время подтверждается только практическим опытом.

Внутри нет никакой теории, которая создаёт момент веры, то есть некоторый необходимый психотерапевту момент, ради которого пациент предпримет психологические усилия для самоизменения. Вот эта мотивация самоизменения для меня является ключевым моментом. И это момент, к сожалению, философской деятельности психотерапевта… ну, я думаю, с равным успехом мы её может назвать, например, трансперсональной деятельностью, поскольку это тоже деятельность философская, духовная. Я и в книжке и в реальной совершенно практической жизни трачу довольно много часов работы с больным на некоторую модель – физическую модель Вселенной, которая является моделью Дэвида Бома , в нейрофизиологии — Карла Прибрама.

Опять же старые нейрофизиологи знают, наверное, о чём я говорю. Суть этой модели заключается в теоретическом и философском образовании голографической модели Вселенной. Суть голографической модели Вселенной (обратите внимание – это важно!это нерелигиозная модель, эта модель физическая), что является в среднем для 99, 99 в периоде наших больных моделью куда более убедительной, чем модельчисто философская или модель чисто религиозная, поскольку к сожалению величайшему, сегодняшние религиозные доктрины не дают возможности создавать модели для изменений, скорее, наоборот – увы! – как бы православный прихожанин (я знаю эту беду – я собственно, очень много общаюсь со священниками)пытается сформировать некий концептик для того, чтобы быстренько усвоив что-то такое христианское, показать своё доминирование в жизни. И к поиску веры, чувств это на самом деле у большинства населения это никакого отношения не имеет..

Видите, какие приходится затрагивать объёмы большие? Я, если позволите, времени у меня немного,поэтому я как бы не буду уж всю теорию Бома и Прибрама излагать, но давайте я объясню, что суть её заключается в том, что реальность представляет собой некий вариант голограммы, и голограмма в данном случае используется как метафора, конечно, потому что имеется в виду голограмма с бесконечно большим числом измерений, чем три, которые реально используются в реальной голографии.

Cуть заключается в том, что человеческое сознание является как бы не строго индивидуальным сознанием, а что это индивидуальное проявление одного на всех сознания.

Прибрам, если вы помните, достаточно чётко доказал это в области памяти. Он попробовал и, собственно, доказал. Мне кажется, что никакой другой работающей концепции памяти до сих пор и не существует, что вне голографического принципа понять существование человеческой памяти невозможно, поскольку нельзя выделить носителя этой функции в виде какой-то структуры мозга или структуры нервных клеток. Соответственно и элементарные частицы, а следом за ними на макроуровне и все объекты реального мира, материальные объекты представляют собой как бы не разные объекты радикально отличающиеся один от другого, а что-то вроде ложноножек, которые выпускает одна амёба. И человеческие сознания – точно также.

Каждый из нас является осколком голограммы (да? помните?) обрывок или осколок голограммынесёт в себе одновременно и всё изображение. Мне очень близки были со студенчества вот все эти концепции, поскольку вот вы если помните, старшее поколение, мы очень любили тогда говорить о разных подходах к диагностике – вообще в целом и очень любили говорить, что существует диагностика по радужке, по структуре пятки, по гортани, по рентгенографии толстой кишки, по пульсу. В строгом смысле слова это говорит о том, что существует некий универсальный принцип.

Этот принцип заключается в одном, что если мы умеем, то по любому, сколь угодно малому объекту организма, мы можем судить о состоянии всего организма в целом. Это голографический принцип. Такой подход (ещё раз говорю – там 30 страниц книжки я отвожу не упражнениям, а этому подходу)к жизни, когда его проходишь с больным, позволяет ему открыть одну самую главную вещь, что если мы достаточно глубоко обращаемся к центру той голограммы, которая в нас в любом случае присутствует, то мы можем менять те материальные структуры и структуры жизни в целом, и структуру своего организма, и дальше следует ну.. я что-то у нас давно ничего в литературе этого не было, я поэтому позволил себе привести банальные примеры соматические… типа образования стигматов из свободного управления стигматами.. типа Лурда.. и доказанных, ну да все вы знаете, там же существует сложная система доказательств исцеления, не всякое исцеление в Лурде считается чудом.

Ну..вообщем, это банальные вещи, вы наверняка их многие –знаете. Ели чего-то не знаете, то вот ещё раз говорю – вот для мотивировки (специально имею в виду коллег, которым разговаривать с больными), я эту главу считаю основной. Потому что на самом деле дальше следующие модели психотерапии они могут быть разными, но самое главное, самое принципиальное, что нам нужно, это чтобы человек поверил, что он может покинуть вот эту фиксированную структуру идей, которая приводит к бессознательному внутреннему усилию нового рождения. Кстати, это ведь, по-моему та же Эванс? А нет, это был, по-моему, Сильвано Фанти.

У нас тоже как-то вот мы слышали об этом есть такой итальянский психоаналитический подход, называется он микропсихоанализ. Он брал, он делает одну поразительную вещь – страшно интересную для психосоматики вообще, он рассматривает — напрямую, то есть как бы.. не мудрствуя лукаво, непосредственно в лоб рассматривает соматические симптомы, в том числе опухолевый рост, как систему метафор. И находит в опухолевом росте (это просто не моя работа, но она там тоже приведена) и находит в опухолевом росте отчётливые стадии эмбриогенеза.. да? тоже не секретно, но первым вот так вот отчётливо сделал Сильвано Фанти. Что, собственно говоря, мы делаем дальше? Вот если я вижу, что у человека немножечко зажигаются глаза и появляется какая-то теоретическая надежда, то следующее, что мы с вами должны сделать, и это для меня , между прочим, тоже для меня забытый и радикальный и главный вопрос, возможно, этот вопрос уже 10 раз обсуждался – я прошу прощения, если я повторяюсь.

Суть этого вопроса заключается в следующем: зачем человеку нужно здоровье? Почему? Да по одной простой причине. Мы называем эту причину, имея в виду, говоря об условной выгоде болезни, но на самом деле, это гораздо более глубокий и важный механизм оправдания неудачи собственной жизни как целого. Что может оправдать то, что человек не сделал: не написал, не посадил дерево, не родил ребёнка? Или что может оправдать тот факт, что рождённые и пророщенные дети ушли и больше не обращают на маму с папой никакого внимания. Болезнь в этой ситуации оказывается универсальным механизмом оправдания собственного бессилия. И она, особенно онкологические болезни, ещё раз говорю, связанные вот с этим внутренним усилием нового рождения, своей целью имеют высказывание: «Я не могу справиться с жизнью, поэтому я буду болеть или пытаться родить себя нового, а вы живите за меня и помогайте мне справиться вот с этой самой жизнью.»

Поэтому, кстати говоря, в культуре, вы это знаете, менее всего моден вопрос «Зачем?»Вообще, если вы будете спрашивать подруг или друзей зачем они что-либо делают или для чего они пошли в этот институт, почему они вышли замуж за этого молодого человека… или тем более, если вы будете задавать такие идиотические вопросы; «Зачем вы родили детей?», то на вас могут очень сильно обидеться и вы можете потерять этих друзей, которых вы будете спрашивать об этом. Этот вопрос принципиальный, и, опять я надеюсь, он много раз здесь обсуждался, потому что это классический вопрос онкопсихологии – вопрос вытеснения целей и задач жизни, поскольку цель и задача жизни подменяется в этом случае соматозом.

Ответить на этот вопрос человек в состоянии только в том случае, если у него есть какая-то мотивировка, если он верит, что его внутреннее усилие (вместе с доктором, конечно), но тем не менее — его… может привести к каким-нибудь позитивным изменениям. К сожалению, этот вопрос пугающий, как я только что объяснял, и поэтому его как тему для одного специального отдельного анализа использовать нельзя, и поэтому мы подходили в реальности к этому вопросу в общем очень просто: Джон Гриндер – один из основателей НЛП, в своё время предложил простейший вопрос, заменяющий вопрос «Зачем?» и наверное, все сидящие здесь его знают: «За что вы прямо сейчас готовы платить деньги, только бы заниматься этим?»Ну, мы все с вами готовы платить деньги, чтоб заниматься онкопсихологией, соответственно. Это такой архи классический вопрос НЛП – все вы его знаете, но его одного самого по себе мало, поэтому мы использовали два вопроса:

Первый вопрос – это вопрос о том, что вас увлекало в детстве? В какие игры вы любили играть, будучи маленьким? и второй вопрос – вот это вот вопрос Гриндера.

Ответы на эти вопросы создают для меня две символические точки, которые показывают вектор цели. Да? Внизу — система символов. Один из моих больных (просто для примера — мне запомнился почему-то ) он спросил «Да.. мою маму беспокоило почему-то я из игрушек любил только бульдозер.. вот я играл бульдозерами… вот скажите мне, Александр Геннадиевич, с чем это связано? А когда я его спросил: чем он готов заниматься сейчас, то он сказал, что он готов заплатить деньги, чтоб кто-нибудь научил его играть на пианино. Есть связь между этими двумя точками вектора?

— Есть (из зала)

— Какая?

— Да кто знает, может, виртуозное владение бульдозером (из зала)

— Стремление открыть себя (из зала)

— А.Г. продолжает:

Вот нам, наверное, всем, ну я так считаю, если мы собираемся заниматься такими вещами, самим нужно учиться мыслить метафорически и символически, поскольку ну мы предположили всё-таки, что речь идёт об очистке. Бульдозер – это чистящая техника, да? Выравнивающая и чистящая. Музыка – это некоторый очищающий поток и мы решили, что его призванием всегда было чистить жизнь от мусора, а он больше не страдает лимфосаркомой (это был молодой человек), Он работает в полиции нынче. (Смех в зале и оживление)

Взяток не берёт. Я ему говорю: бери взятки, заболеешь опять.. ну.. в общем он ЧИСТИТ… и побольше бы таких, правда? Опять: вы знаете, я знаю – это чисто практические вещи

(Концовка отсутствует)

Записала Эльмира