Метафизика 9. Первородный грех

Метафизика 9. Первородный грех

Другой стороной несчастья (давайте я не буду вас очень долго мучить) для меня, мы называем ЗАВИСИМОСТЬ. Вот под свободой молодой человек имел в виду на самом деле максимальную независимость от мира, когда мир стоит ну, в определённом смысле, в зависимости от меня, он меня слушается, как Бога. А несчастьем мы называем зависимость. Я всегда очень огорчался за родную наркологию, потому  что,  если бы наша психиатрия захотела бы,  как любые психиатрии мира, воспользоваться наследством своей же философии, то мы смогли бы получить необыкновенно много интересного.

Несчастье —  это зависимость всё от того же самого: от людей, вещей или обстоятельств. Болезнь ставит меня в ситуацию зависимости: я не могу делать того,  что я хочу, правда?  Потеря близкого…почему вызывает такое острое  страдание и несчастье? Ну,  в первую очередь потому что…  А ?  Никто не хотел ответить на этот вопрос? Может быть,  я неправ, но мне кажется, что она вызывает  такое страдание из-за того, что я ничего не могу сделать. Не существует..

Я полностью опять же зависим от его болезни,  от чего-то, что с ним случилось. Я не могу изменить обстоятельства. Я не могу вернуть с того света отца, я не могу вылечить тяжело больную маму, да? Я очень хочу это сделать, я прикладываю все усилия, я молюсь, но ничего не получается. Кроме того, бывают маленькие несчастья. Маленькие несчастья, ну, в общем, они тоже несчастья..там.. я не знаю: разбил в доску автомобиль, который взял в кредит.. ну и так далее и тому подобное: украли кошелёк, а деньги нам были нужны на что-то очень важное, правда? Вот и получается эта центральная дихотомия. Она на самом деле: моя зависимость и независимость от обстоятельств.

Так что нужно сделать человеку для того, чтобы почувствовать себя счастливым? Как стать независимым от обстоятельств? Это тоже самое, что я пытался, пытаюсь довольно долго объяснять и та самая причина, по которой я- психиатр- стал обо всём этом думать, да? Она связана с тем, что (давайте ещё раз скажу): что явственный голос Бога, который раздаётся в моей голове и.. как бы управляет мною, направляет меня куда-то на СЛУЖЕНИЕ.. Это что такое? Это несчастье , господа! Вы только что со мной согласились. Это зависимость. У Григория Нильского есть такая, у святителя есть такая работа (в продолжение нашего прошлого разговора) Она называется «О жизни Моисей-законодателя или о совершенстве в добродетели» Так вот он пишет о том, что, собственно, когда Моисей восходил на Синай для встречи с Богом лицом к лицу, скот и люди должны были держаться подальше от горы.

Ну, хорошо, люди понятно, а скот почему? И в общем, ну, говоря современным языком, святитель Григорий  говорит, что это метафора. «Это значит,  — пишет он, — что не только страстные, но и самые простые помыслы нужно удалить от горы созерцания. Дух должен войти во мрак (во мраке  Моисей встречается с Богом) вообще без всяких мыслей, ибо в этом истинное познание искомого. В том и познание наше, что не знаем, потому что искомое выше всякого познания, как бы неким мраком объято отовсюду непостижимостью своею, поэтому и возвышенный Иоанн, побывавший в таком светозарном мраке (какое слово замечательное, да?)говорит: Бога никто же видя нигде же» решительно утверждая этими словами.

Что не людям только но и всякому разумному естеству недоступно видение Божией сущности. Поэтому Моисей,когда стал выше ведения, тогда исповедуется, что видит Бога во мраке, то есть тогда познаёт, что Божество в самом естестве своём – то самое и есть, что есть непостижимость, что выше всякого ведения и постижения, ибо сказано: «Вниде Моисей во мрак идее же бяше БОГ (мне очень нравится старославянский) Кто же Бог? Тот, кто положить тьму за кров свой (как говорит Давид) В этом мраке и посвящённый тайны ходит» Всё остальное и есть зависимость,если брать с точки зрения сегодняшнего разговора,  то есть несчастье. А  каков же выход? Разве можно различить невидимого во мраке?   Голос из зала «Почувствовать».

Как это чувствуется? Мы уже просто об этом говорили… Что это за чувство такое? Ну мы его во всех лекциях называли любовью Что такое  светозарный мрак? Это тот самый вид страха Божьего, который, вообщем страх несовсем. И греческое слово скорее переводится как трепет. Я думаю, что точнее всего это чувство описывается словосочетание «благоговейный трепет». На самом деле если я правда влюблён я немножко боюсь правда? У меня есть  обязательно граница (компонент) вот этого самого благоговейного трепета. Если я не боюсь, то это (помните?) сейчас ещё раз нарисуем песочные часы двуприродности. Если я совсем не боюсь, то это значит,  «я хочу», типа: «я свободный мужчина, ты свободная женщина, пойдём, переспим». Почему я боюсь немножко чуть-чуть говорить слова, приглашать на танец.. а чё? Ну чё?

Все знают теперь уж наверное раньше чем до первого класса  — «основной инстинкт» Лекция у нас была на эту тему. Я могу в этом своём благоговении перед женщиной её, как личность, как живого человека  переоценивать. Я могу приписывать ей свойства божественные, которых у неё на самом деле нет  —  у реального земного  телесного  существа. Но некоторый трепет  у  меня возникает, потому что я понимаю, что если   и неуверенность-то эта, эта недооценка, она у меня возникает  именно из того чувства, что если я вступлю в некоторую близость с этим  человеком (неважно с какой гендерной стороны идёт речь), я изменюсь, моя жизнь изменится, я стану другим человеком. До того, как родится ребёнок, появится некоторое новое существо, это существо «МЫ».

Ну, я сейчас не обсуждаю тему надолго ли оно появится, как зачем и почему. Но я предчувствую его появление, я чувствую, что мне будет недостаточно тех  моих привычных  телесных моральных свойств, знаний, души, что мне понадобится, мне кажется, что понадобится что-то большее, что возникнет что-то большее. И тогда я испытываю что-то подобное благоговейному трепету. Да? Я смотрю на девушку, она мне говорит: «Что ты на меня столько времени смотришь, дурак?» А я трепещу. Вот это чувство, собственно, вот оно, оно, по большей части и есть христианская медитация. Никогда никому не знакомо это ощущение? Я его знаю очень хорошо. Но я такой, занудный, книжный.  Никому это незнакомо? Вот когда книжку открываешь, тебя вдруг аж колотить начинает, настолько это совпадает с твоей мыслью, ощущением или что-то такое для тебя важное там  мерещится тебе, что аж читать не можешь. Вот это старшему поколению знакомо (все кивают головой) а те, кто помоложе, не понимают, это про что.

Когда вот буквально ты смотришь, и это настолько твои мысли, что  невозможно читать, страшно. Это значит, что эта книга необыкновенно для тебя важна. Нужно перепройти через это чувство, прояснить сознание и читать её и нужно преодолеть это чувство и сказать этой девушке, что «я тебя люблю» несмотря на то, что как только ты подходишь к ней, тебя колотить начинает. Это значит, что это тебе нужно.  Как можно стать счастливым, если очевидно, что люди умирают, родные уйдут, а все желания выполнить не то, чтобы невозможно, а кроме всего прочего, ещё и не нужно, ну не нужно. Поскольку это в молодости кажется, как хорошо было бы если бы ты посмотрел на девушку грозным взглядом, она  в тебя влюбилась тут же. А потом, чуть постарше становишься, понимаешь, что  пятьсот влюблённых в тебя девушек это хуже атомной войны, это как бы очень опасное дело. И ненужное.  О чём, что описывает метафора, миф, историческая истина история из книги Бытия про Адама и Еву? Она про что?Она во-первых, про рождение сознания вообще.

Что в сущности происходит в истории книги бытия? Где-то появляются люди, созданные Богом, которые не чувствуют себя отдельными от Бога, да? И друг от друга, потому что  Ева, как мы только что говорили она с-частью. Ну, я сейчас не буду про первую Еву, вторую Еву. Сложновато получится. Я про ту Еву вторую, которая из ребра. Адам просит у Бога, что ему нужна помощница, Бог создаёт ему помощницу, которая несомненно является опять же его частью. Он часть Бога, Ева часть Адама. Все счастливы. Счастливы или нет? Они этого не знают, это недифференцированное понятие, да? Ну, наверное, как сказать, животные по-своему счастливы  в период спаривания. Ну,  я правда, всегда был убеждён, что животные ближе к Богу, потому что инстинкт пониманию.. мы не знаем на самом деле, что такое инстинкт, где он спрятан. Поэтому слова Бог и инстинкт для меня практически неотличимы одно от другого.

Животные точно знают,  что им надо делать. Да, наверное, какая-то мера физиологического удовольствия и физиологической боли у них есть. Но в любом случае гораздо меньше чем у человека. В некотором смысле они ощущают себя, наверное, вечными, потому что ничего не знают о своей смерти и не задумываются над этим. У них нет рефлексии, свойственной сознанию. Они счастливы? Весьма спорный вопрос, может ли быть счастлив человек, не ощущающий чувства счастья, не знающий, что это такое, не имеющий вербального понятия. Для того, чтобы ощутить счастье или несчастье (не боль и релаксацию), а счастье или несчастье, нужно стать человеком. Чтобы приобрести некоторую свободу воли, опять нужно стать человеком.

Ну, на мой взгляд, в «Книге Бытия», что Бог пытается постепенно учить наших праотцев  чему-то.  Ну, Адаму зачем-то нужна помощница. Значит, он у себя в саду с чем-то традиционно не справляется. Любят ли друг  друга Адам и Ева там в раю? Ну, наверное, но  это очень близко вот к той самой любви животных и находится и очень постепенно строка за строкой как бы потихонечку выделяется. Что происходит дальше? Появляется Змий и соблазняет Еву чем? Яблоком. Между прочим, всё, что происходит пока очень соответствует тому, что происходит с маленьким ребёнком. До 3 лет жизни, (ну уж по крайне мере до 2 с половиной лет точно) он себя сознанием не выделяет от родителей. Родители,  тем не менее пытаются его чему-то учить, правда? И он начинает себя смутно выделять,  иногда даже помощницу начинает в 3 года просить типа: «Мама, хочу сестрёнку».

Голос из зала: Вы имеете в виду, что для него  нет индивидуальности?

А.Г: Ну да, да . До конца, конечно,  да.. Ну, по крайней мере до года точно он и мама – одно целое (по крайней мере, так считает вся мировая  психология и физиология). Кстати, интересно, что и мама (мамы бывают разные, дети тоже), поэтому это только лишь наиболее общее правило. А говорю я вот о чем,  что, кстати говоря очень интересно,  что познание собственной отдельности всегда возникает через страдание. Познание вообще не может возникать иначе, только через страдание, то бишь пока ребёнок голоден, ему нужно произвести некоторое усилие, заплакать.

Только он голос подал, тут же появляется Грудь. Это его часть. Он нажал некую кнопочку, Грудь появилась. Наверное, он какие-то такие же сигналы, только совсем гормональные, он подавал, когда был в животе у мамы.  Дальше он плачет, а мама спит. Тут он понимает, что объект может не появиться в ответ на его сигнал. И нужно сделать какое-то другое усилие, чтоб этот объект появился.  Мелани Кляйн, которая описывала эти процессы, она это называла Хорошая Грудь, Плохая Грудь. Ну, Анна Фрейд, первая дочка Фрейда, стала заниматься этим развитием.

Что происходит дальше в мифе? Бог ведёт себя, как все родители, да?  Он говорит: «Это можно трогать, это нельзя». То, чего трогать нельзя, то больше всего трогать хочется.Почему?

Голос из зала: запретный плод сладок.

А.Г.: ну почему сладок запретный плод?

Зал: Тайна.

А.Г.: там есть Тайна могущества родителей. Раз они говорят: этого трогать нельзя, значит, тут, как в бороде у Хоттабыча, тут таится Тайна, и эта Тайна – то, что скрывают родители,  потому что это даёт силу им, поскольку на первом этапе отделения ребёнка от родителей где-то в те же 2-3 года ребёнок считает, что родители – Боги, они Богами могут оставаться на всю жизнь в смысле, что они чудесным образом взаимодействуют с миром, им управляют и всякие оттуда блага для ребёнка приносят, а он управляет своими родителями. Часто точно также мы к Богу и относимся. Опять главным страданием  мне кажется, в этом мифе оказался страх по той простой причине, что  там первое, что возникло страдание, это что Адам побежал, настучал на Еву.

Зал: Он сначала подт кустом голым себя почувствовал

Что такое стыд-то?

Голос из зала: осознание себя голым.

А.Г: Осознание себя голым – это в первую очередь осознание себя отдельным. Мир, который был цельным, например, мир семьи  в сознании ребёнка стал разбиваться на отдельные объекты. Мама голая. Это стыдно. Это имеет значение тогда, когда сознание ребёнка (неважно  на самом деле — девочки или мальчика) уже существует как отдельное независимое сознание. Животным неведом стыд, в том числе и во время полового акта по той простой причине, что в смысле человеческом они себя отдельными не чувствуют. Что произошло? Ну, если опираться на нашу схему, то Адам с Евой из внутреннего мира  вот этого сущностного единства вышли во множественность, где стали ощущать себя отдельными объектами. Триггером (на мой взгляд, это я всё время упираю на этот вопрос) послужило яблоко. Что такое яблоко? В чём главная проблема?  Очень многие (правда?) описывали это яблоко похожим на наркотик. Даже есть версия Терренса Маккены о том, что это на самом деле галлюциногенные грибы.

Первобытные люди их ели, возникали галлюцинации, и от этого развивался мозг. Ну,  то есть возникало некое информационное давление за счёт перегрузки   галлюцинациями,  и развивался мозг. На самом деле я думаю, что это такая попытка произвести буквальную аналогию с мифом, но есть в этой аналогии одна святая истина. И,  на мой взгляд, эта святая истина заключается в том, что когда человек (ребёнок) начинает осознавать, что в мире он – отдельный объект и кроме него существует огромное количество отдельных объектов, его внимание полностью переключается на мир внешних объектов. Он начинает эти объекты дифференцировать: хорошая Ева, плохая Маша. Но самое страшное: это стандартная подростковая реакция, которую первым описал  психоаналитик Ша?ндор Фе?ренци, правда, говорят, что существуют и до него многочисленные описания. Он описал так называемый синдром детского всемогущества. В системе Рая (семейного, например)родители – Боги, а я их Пророк. То бишь я управляю родителями, а родители всем внешним миром.

Как только я понимаю, что это не совсем так, и мир начинает разбиваться на большое количество объектов, я по-прежнему хочу оставаться, как Бог, хочу управлять остальными Богами. И для этого я начинаю искать волшебный объект – Волшебную Палочку мне всегда говорят. Боги — это, собственно говоря, те существа, которые счастливы, то  бишь те самые существа, которым не надо тратить время и усилия на выполнение своих желаний. Им учиться не надо. Они могут там, я не знаю (говоря сегодняшним языком:  заплатить и все купить).  Им достаточно махнуть волшебной палочкой,  и они будут счастливы. Это моё желание кроется в мире материальных объектов. За мной захлопывается дверь Рая. Поскольку мы с вами выяснили что счастье – это состояние внутреннее. А я (сложная мысль, да? Чё непонятно?) узнав, что мир состоит из объектов других начинаю искать  некоторый материальный объект (в том числе и человека, если угодно), который вернёт мне вот это ощущение детского всемогущества.

Родители  — Боги, а я управляю родителями.  Это ощущение потеряно, и теперь вернуть мне его может какой-то материальный объект: деньги, удачный брак, три карты, игральный автомат из казино, шприц или бутылка. Могут магическим образом повернуть мою жизнь так, что все мои желания будут исполняться, и я буду счастлив. В большинстве случаев когда девушки мечтают выйти замуж за Принца имеется в виду не принц, как некая личность, а принц, как объект, который вместо родителей будет выполнять все желания девочки и, наоборот, — (мальчика, да  я имею в виду, соответствующая Принцесса). Вот это и есть для меня (ещё раз, не может быть какого-то абсолютного взгляда на миф, это нереально совершенно). Что происходит? Происходит очень простая вещь Моё внимание в поисках счастья с какого-то этапа жизни занято исключительно миром внешних объектов.

Надо ещё читать цитаты? Могу чего-0ниубдь поискать. Сего у меня есть? Вот Фома Аквинский, который толкует  14 главу Евангелия от Иоанна «Человек будет лишён созерцания в меру своей погружённости в мир. Мир означает тех, кто любит всё преходящее и мелочное. Мирские люди не могут принять Святого Духа, который есть любовь Божия. « Ну и в конце концов нельзя одновременно служить Богу и мамоне, да? Чего уж там цитировать. Первородный грех – это надежда на объекты внешнего мира как на нечто, что вообще может содержать в себе Добро и Зло., то есть знание о счастье и несчастье в частности.  Мы с вами ведь именно так и смотрим на мир ну в большинстве своём., правда? Учёный ставит эксперимент и получает знание, хотя копенгагенская физика выяснила, что это не совсем так,  а что касается психологии и психиатрии, то она это неоднократно подтверждала. Вот психиатрия в этом смысле наука вообще поразительная. В ней поставить диагноз, не поставив его предварительно, невозможно, то есть сначала человек в голове мгновенно ставит диагноз, увидев больного, а потом сам себе это доказывает. Иначе невозможно. Сейчас не буду очень глубоко туда уходить. Поверьте мне на слово. Однако, мы упорно говорим: « Знания находятся только в мире». А  откуда знания-то берутся у человека?

Зал: какие?

А.Г.:Да ведь на самом деле, удивительная штука, что любые. Поскольку даже для того, чтобы получить чисто количественные знания об объектах, надо сначала выяснить, откуда берётся число. А предельно простая гипотеза, что это число пальцев на руке,  а дальше много, да? Как бы.. вот есть пять, десять и много, не проходит со времён Пифагора, давным- давно доказали, что это не так. Так не мог возникнуть счёт  «В начале было Слово», правда?  С этого начинается Библия.

Но тогда Слово не только трансцендентно миру, но и имманентно ему.  Правда? Если Словом создан мир, то слово присутствует в мире. Когда ты понимаешь, что вот эта женщина, вот это произведение искусства, вот  этот штрих,  эта фраза одновременно содержат в себе Бога (Слово),  то тебе не нужно много. Ты начинаешь чувствовать,  что любая деталь выводят тебя в Бесконечность. Тебе становится достаточно этой женщины, этой книги. Это очень  редко бывает сразу. И ты находишь эту женщину, эту книгу вот через ту самую, через тот самый «благодатный трепет».

Поскольку если у тебя по отношению к Священному Писанию нет, и ты открываешь Библию там  и Конан Дойля с одним и тем же чувством, она не станет ценностью,  пока этот трепет не появится и если он появится. И снова —  состояние, должно возникнуть состояние. Ты должен обратить внимание, не бояться, не отгонять, а обратить внимание на этот самый благоговейный трепет, который некоторые, между прочим, страхом считают.  На этот твой боязливый восторг, если хотите, на это ощущение, а это ведь ощущение в том числе и провала в Бездну, во мрак. Это ощущение того, что тут вот Вечность,  и это не может быть совсем не страшно . Или  ты не чувствуешь никакой Вечности, только делаешь вид. Но в любом случае это путь в глубину себя,  от которого мы отвыкли, потому что мы привыкли считать,  что знания дают только вещи (в самом широком смысле этого  слова) внешнего мира.

Мы никак,  (это самая страшная наша беда),  мы просто боимся собственного внутреннего мира, мы боимся  оставаться наедине с собой, мы боимся оставаться с выключенными экранами компьютера или ТВ, мы перестали понимать, что значит думать и чувствовать, мы перестали понимать из-за обжорства информацией,   что значит настоящий эстетизм, вот эта бесконечность в деталях. Вот что такое первородный грех. Это триггер, который переключает  (если хотите) мысль о счастье  как о внутреннем состоянии, как состоянии хождения под Богом, к состоянию чисто внешнему. Признание мира абсолютной иллюзией Майя привело Восток к остановке цивилизационных усилий, да? Так ведь произошло.

И мы застряли где-то на грани  между Востоком и Западом, между усилиями, направленными на обновление цивилизаций и культуры и усилиями, пытающимися её остановить. Случайно ли получилось так, что Запад в самом широком смысле этого слова признавал важность человеческого знания. Мы с вами  на самом деле об этом говорили.   «Нет, — говорит Декарт, — в силу того, что считает честную мысль, собственно, главной и повседневной формой христианской медитации». Вот, например Томас Мертон: «Деятельная и одновременно созерцательная жизнь в чистоте сердца – это жизнь в великой простоте и внутренней свободе. Живущий ею человек не ищет каких-то особых утешений и довольствуется тем, что есть. Он делает то, что нужно, и чем дело конкретнее и важнее для окружающих, тем лучше.  Но о результатах он не думает, он дорожит добрым намерением и не слишком унывает, когда ошибается.

Так он плывёт в потоке жизни, ни на минуту не теряя связи с Богом, пребывая в настоящем, тихо делая своё  обычное дело. Созерцание,  смутное ощущение Божьего присутствия  может сопровождать такого человека всегда: идёт ли он по улице, метёт ли пол, моет ли посуду,  рыхлит ли огород,  читает ли книгу или гуляет в лесу. (Здесь вот очень важная есть деталь – прим А.Г.). Его созерцание чисто,  потому что он никогда за ним не подглядывает (за созерцанием – прим А.Г. ) Такое хождение с Богом есть самый простой и безопасный путь в молитвенной жизни,  а, заодно и самый верный.  Он не привлекает ничьего внимания,  а уж тем более внимание  самого подвижника, который очень быстро научается не видеть  в себе ничего особенного. Такова цена его свободы.

Такому человеку знакома благодать созерцания, потому что  он никогда не считает себя состоявшимся созерцателем. Только не подумайте,  что он не может  быть настоящим мистиком. Благодать не только помогает вести ему деятельную жизнь, но  и рождает в нём мощную  созерцательную интуицию, которую он не потеряет, если не уйдёт в дела с головой или наоборот уйдёт в них до конца. Дело в сердце. Истинное созерцание, равно деятельное и пассивное,   присуще только чистому сердцу.»  Откуда чистое сердце берёт знание? Я думаю, что не совру, если скажу, что большая часть вполне светских писателей, философов, (я целую книжку об  этом написал), поэтому не буду перечислять всего всегда считало, что рано или поздно наступает некоторый момент, как  в мемуарах Ильфа и Петрова, когда Остап Бендер начинает действовать самостоятельно и независимо от  авторов. «Не я писал эти строки, эту музыку, но кто-то водил моей рукой».

«После мучительных  размышлений периодическая система элементов мне приснилась. Я не придумал её, я её увидел почти целиком в готовом виде» Если помыслы в целом человеческие чисты и направлены на получение знания, а не на желания судить, то есть получить право оценивать, где находится добро, а где зло, эти знания открываются. Вернадский считал источникам этих знаний ноосферу – некоторый информационный банк, Юнг – коллективное бессознательное. Какое название эта сфера получила в  христианстве? Ну, я считаю, что мы посвятим этому следующую лекцию, если позволите, потому что об  этом надо говорить подробнее. Но на самом деле под этим понятием в общем-то святилась Русь. Потому что 3 главных православных храма были названы в честь Софии – Премудрости Божьей. А разговор о русской софиологии, конечно, невозможно уместить в те минуты, что остались нам от лекции, но просто это очень важно понять. Я просто,  чтоб не копаться ( всем, наверное, знакомо) эти строки:  «я была при нём когда он проводил круговую черту по лицу Бездны. И я была мудростью».

На нашей  супер упрощённой схеме тоже есть черта: эта черта между миром единства и миром форм, та самая черта, которую преодолели Адам и Ева. И на входе встал Архангел Михаил с огненным мечом. Премудрость Божия София  — это как раз и есть та самая (нехорошее очень слово) часть Бога или воплощение Бога, сущность Бога, которая доступна человеческому пониманию. Там в центре светозарный мрак, абсолютно Непознаваемое,  по мнению в общем-то всех религий, (никто не отрицает этого взгляда на Центр, на Единое). Однако есть мир форм и в нём есть не только имманентное, но и транcцендентное. Христиане называли её (она и на иврите), на старославянском женского рода Софией – Премудростью Божьей, Божественным знанием. Это Начало в книге я называл её Гениальностью.  Если  хотите это гениальность Бога доступная человеку, если он занят  своим делом с чистым сердцем, занят делом, а не собственным величием, которое в конечном итоге оказывается желанием судить и говорить о том, что есть добро и что есть зло.  Я вспоминаю, простите, Франца Кафку. Вот что он писал в записных книжках.

«Первородный грех – древняя несправедливость, совершённая человеком, состоит в упрёке, который он делает Богу и от которого не хочет отступаться. Человек упрекает Бога в том, что с ним поступили несправедливо, что по отношению к нему был совершён  первородный грех» Замечательная фраза правда? Ведь это то, на что мы мало обращаем внимание в рассказе об Адаме и Еве в Книге Бытия.  Вот ещё коротенький диалог из тех же записных книжек:

« — Ты делаешь из своей нужды добродетель.

— Во-первых, это делает всякий, а во-вторых, именно я этого не делаю. Я оставляю свою нужду нуждой, я не осушаю болот, а живу в миазмах.

—  Ну так обрати внимание, ровно из этого ты и делаешь  cвою добродетель.»

Вот чем отличается христианский созерцатель или христианский искатель знания от любого другого искателя знания. Он не пытается делать добродетель из того, что он делает. Очень многие пытаются делать добродетель из своего унижения, например. Разве нет? Об этом Кафка:

«- Я оставляю свою нужду нуждой, я не осушаю болот, а живу в миазмах.

— …из этого ты и делаешь  …добродетель»

Первое: Померанц повторяет (или мы повторяем за Померанцем не поймёшь никогда) то, о чём мы с вами только что говорили: «Достоверное знание есть, и оно прячется в душевной глубине. В конечном итоге это знание приоткрывается, когда ты пытаешься протереть себе ластиком дырку». На самом деле сама эта операция заключается в том, что ты пытаешься всеми способами не винить других, как Адам Еву, пытаешься понять, что не так в тебе и в твоём взгляде на мир, когда ты освобождаешься от любых попыток стать человеком,  ведающим что такое добро и зло. Когда я говорю о символе яблока в мифе Книги Бытия, я имею в виду то же самое, что имеет в виду Померанц под словом «икона».

Человек создаёт себе вещественные символы и объявляет их богами. Присвоение этих символов даёт ему ощущение того, что он знает, где  же всё-таки Добро и Зло. Человек чувствует свою незавершённость, он пытается завершить себя, достроить с помощью материальных объектов. Одежда – это ведь тоже своего рода икона, да? Говорят же «икона стиля» или «икона моды».  Икона в православии (и я в данном случае не к иконоборцам не примыкаю) – это ведь на самом деле ключ к внутреннему состоянию души. Не она чудотворная, в ней нет магической силы, это суеверие (я надеюсь,  мне здесь никому этого рассказывать ненужно), но чудотворным может быть отношение человека к иконе, тот молитвенный ритм или та медитация, на которую он настраивается при виде этого символического изображения.  Оно не имеет (оно построено не на конкретном  портретном  сходстве, да?) Но, тем не менее, человек пытается приписать магические свойства и иконам и реликвиям, ему так легче.

Легче потому, что он всюду ищет яблоко познания добра и зла. Он хочет чуда, только ищет его не в себе, а в храме, например, не в себе, не в собственной глубине, а в иконе, не в себе, а в каких-нибудь гадальных приспособлениях, хотя гадает это он, он включает себе, таким образом, интуицию. Сами по себе вещи для гадания никакой магической функции не представляют. Это первородный грех.  Я лишь хочу сказать, что этот первородный грех абсолютно естественен и необходим. Вот в чём сложность.  Поскольку нет  этого самого первородного греха, и нет любви,  а есть инстинкт – пребывание в единстве. Нет множественности, и нет любви.  Представляете, что такое Бог – Единое? Я сливаюсь с ним и теряю себя, кто кого любит в этом процессе? Поэтому проблема (извините, я вас путаю, понимаю), но это проблема одна из самых главных мировоззренческих проблем в мире. Буддисты вам ясно скажут: индивидуальность – это ложь, она не нужна, от неё нужно избавиться. Сторонники Адвайта — веданты скажут тоже самое.

Более того, вам это скажут  очень многие философствующие и  гностически ориентированные христиане тоже. Но тогда прогресс не нужен, цивилизация вредна.  Мы отказываемся от мира  вещей (только не от мира вещей, а от мира объектов, да?) и погружаемся в Единое. Проблема в том, что если мы хотим оставить себе Любовь, оставить себе чувства, оставить себе красоту мы никак не можем окончательно (И Христос не может, а окончательно и не хочет) преодолеть первородный грех.) Он лишь хочет,  чтобы грех перестал быть грехом  а для этого достаточно почаще заглядывать внутрь себя, учиться чувствовать вот этот благоговейный трепет, поскольку там через это простое чувство можно понять невероятно многое и про знания,  которым ты предназначен и про знания, которые нужны миру и опасны для мира. Самый первый шаг – научиться чувствовать то, что происходит внутри тебя, научиться этому доверять.

Записала Эльмира.